Его я увидела издалека. Как всегда подтянутый, пунктуальный и пешком Роман Викторович направлялся к нам в редакцию. Кстати сказать, Олейников – единственный участковый, который не пользовался служебным транспортом. Он всегда свой участок обходил пешком, по дороге останавливался, беседовал с зимовниковцами. Он знал всё, что происходит на его участке, кто новый поселился, откуда кто прибыл и куда убыл.
Это было так на самом деле. Внимание со стороны этого участкового моя семья испытала лично. Было это ещё в прошлом веке, в году 1998, тогда мы стояли на квартире по улице Совхозной, а прописаны были в хуторе Погорелов, у свёкров. А требование закона того времени гласило, что человек по месту жительства должен был быть обязательно зарегистрирован. Не успели мы поселиться на квартире, как буквально на третий день к нам пришёл товарищ участковый Олейников и попросил наши паспорта. Тут и выяснилось, что живём мы не по прописке. Участковый порекомендовал как можно скорее временно прописаться по адресу проживания. Мы пообещали это сделать. Но тут столкнулись с проблемой. Площадь флигелька, в котором мы проживали, была мала, и нас троих прописать было невозможно, также согласно существующему в те годы законодательству.
Через какое-то время снова к нам пришёл товарищ участковый и поинтересовался, как сдержали мы своё слово. Мы объяснили причину не прописки, но он настаивал на своём и, пригрозив на следующий раз штрафом, дал нам ещё какое-то время. Не знаю, чем бы закончилась наша история, как минимум штрафом — это точно, но нам дали собственную квартиру. Мы переехали и прописались, а потом выяснилось, что этот участковый теперь ещё и наш сосед, он жил со своей семьёй в соседней двухэтажке.
Помню, в то время я очень злилась на этого правильного участкового, а ведь он добросовестно выполнял вверенную ему работу. Служа закону, он служил народу. Все жители его участка знали в лицо своего участкового и ему доверяли.
До чего было велико удивление оперуполномоченных уголовного розыска, когда один из задержанных отказался давать им свои показания, а потребовал, чтобы пришёл участковый с его участка и что только ему он всё расскажет. Вызвали Романа Викторовича.
— Да, был такой случай, — улыбаясь, подтвердил гость нашей редакции – Роман Викторович Олейников. – Задержанный наотрез отказывался давать показания операм. Я пришёл, и он начал говорить. Тогда он рассказал, что у его знакомых скрывается человек, который совершил убийство в Ставропольском крае. Были проведены оперативные мероприятия по задержанию убийцы. Потом его передали коллегам из Ставропольского отдела, на чьей территории и было совершено преступление.
Так с воспоминаний началась наша беседа с Романом Викторовичем.
– А как Вы пришли на работу в милицию? – вопрос вовсе не риторический, ибо, давно зная Олейникова, я никогда не интересовалась, как он надел милицейскую форму.
Как выяснилось, после школы Роман решил посвятить себя зоотехнии и поступил в сельскохозяйственный институт, после его окончания была армейская служба. Когда после демобилизации он вернулся в наш район, то по специальности работы не было, животноводство шло под нож. А в отдел полиции требовались молодые и энергичные сотрудники, тем более, родственники Романа по мужской линии все работали в милиции, в Орловском районе. Вот и герой нашего сегодняшнего повествования решил попробовать себя на службе в милиции. Так в 1994 году он поступил на службу в отдел оперуполномоченным участковым. Сразу дали ему один из непростых участков посёлка – Василёвский. С того времени и начались трудовые милицейские будни. И пошёл участковый знакомиться с населением, пешком – так надёжнее. Надо отметить, что за годы службы Олейников был участковым в разные годы на всех участках нашего посёлка, но дольше всего на Василёвском участке.
Вообще-то, служба участковых уполномоченных чем-то напоминает работу участкового врача. Участковый знает, чем «болеет» его участок, где и кому нужно «назначить лекарство». Его знали все местные жители. Знали и уважали за честность, за принципиальность, за прямоту. Останавливались, чтобы спросить совета, а то и просто так – поговорить за жизнь. И он помогал всем и словом, и делом.
– Работа участкового – это же работа с людьми: и с законопослушными гражданами, и не очень. Сложно было? – пытаю я Романа Викторовича.
– Всякое бывало, – признается он. – Кого-то достаточно было предупредить, поговорить по душам, а кого-то и на сутки определять приходилось. В 90-е годы прошлого столетия семейных дебоширов хватало: напьются, жену поколотят, детишек из дома выгонят. С ними мы работали постоянно. У нас даже картотека была – СД (семейные дебоширы).
А еще участковым милиции приходилось работать с бывшими заключенными, что отсидели свои сроки и вышли на свободу, с алкоголиками, наблюдать за соблюдением жителями паспортного режима и заниматься лицензионно-разрешительной работой с владельцами охотничьего оружия. И все это лежало в основе профилактики правонарушений и преступлений.
– Четверть века на службе в милиции. Без надежного семейного тыла явно не обойтись. Так? – я смотрю на моего героя.
– Именно так, – он убежденно кивает головой. – Правда, супруга моя Марина почти все праздники одна проводила – я в эти дни на службе был.
Мы еще долго говорили с Романом Викторовичем: о делах минувших дней и сегодняшней жизни, о работе, вспоминали сослуживцев моего героя.
– Часто приходится слышать о работниках полиции, которые совершили какие-то подвиги – спасли или нашли человека, задержали опасного преступника. А вот о ежедневной, зачастую рутинной работе участкового уполномоченного мало кто говорит. Между тем, ведь именно к участковому в первую очередь обращаются местные жители. И если человек идет к нему со своими бедами, с переживаниями, значит он ему верит, – убежден майор милиции в отставке Р.В. Олейников.
Мы попрощались с Романом Викторовичем, а дальше нас ждала встреча с Андреем Евгеньевичем Даниловым.
